Глава 4. Революция Барри Хирна
Текст предназначен для ознакомления и не является источником извлечения коммерческой выгоды.
*Перевод с комментариями Alex.
– Снукер переживал депрессию, когда к рулю встал Барри Хирн. Поначалу до меня не доходило, что же это он делает с моим спортом. Я думал, он прикалывается, но с течением времени я начал видеть в этом пользу.
Барри впервые стал менеджером Ронни, когда тому было всего 12 и они всегда ладили и понимали друг друга с полуслова.
– В прошлом году про меня сняли документальный фильм, и интервью с Барри было одним из самых главных. Он сказал: “Ронни был под моим менеджментом дважды. Самые лучшие дни моей жизни я провёл с Ронни. Но порой он выводил меня из себя, просто бесил. Были дни, когда мне хотелось обнять его, а были дни, когда хотелось дать хорошего пинка. Я предпочитаю обниматься”. Я тоже! (Ронни).
– Барри не только хороший бизнесмен, он прекрасно меня понимает. Он сказал: “Иногда ему не хватает уверенности в себе. Иногда ему нужна рука поддержки, иногда эта рука должна крутить ему ухо. Самый сильный его козырь – тот, что дал ему Бог – он прирождённый игрок. Он был рождён для того, чтобы играть. Самая большая его слабость – это он сам.” Я смотрел на него и думал – этот парень мог бы стать хорошим психологом…
По мнению Ронни, упадку снукера способствовали два фактора: появление множества ТВ каналов и недальновидность руководства Уорлдснукера. Знаменитый финал 1985-го смотрело рекордное количество зрителей – 18,5 миллионов. Но в ту пору в Британии было всего 4 канала, и смотреть было особо нечего, с приходом Скай-ТВ и кабельного появилось множество альтернатив, и снукер не сумели вовремя раскрутить. О том, что сигаретным компаниям будет запрещено выступать спортивными спонсорами, было известно за 5 лет, ещё с 2000-го года. Тем не менее, когда Ронни победил на ЧМ 2004-го, и Эмбасси снял с себя полномочия спонсора, никто и не пошевелился, чтобы найти нового. Предприимчивый Иан Дойл, менеджер Стивена Хендри, воспользовавшись моментом, даже попытался организовать альтернативу мэйн-туру, сманивая игроков к себе, и ему это не удалось только потому, что Уорлдснукер начал ублажать топ-игроков деньгами, давалось не только за игру, но и за съёмки в различных журналах, в общем, еле устояли. Но денег на организацию турниров практически не осталось, это была катастрофа. Ронни уверен в том, что если бы Хирн тогда был при власти, он сумел бы предвидеть спад и вовремя среагировать.
Несмотря на то, что политика Барри спасла снукер в целом, большинству игроков пока приходится туговато. Если раньше они играли 6-8 турниров в год и те, кто не зарабатывал достаточно, могли найти себе приработок в промежутках, то теперь об этом и речи быть не может. К тому же, игроки теперь, играя по 28 турниров, тратят в разы больше денег на перелёты, переезды и гостиницы. Но, учитывая постоянное увеличение призовых фондов, и эта проблема потихоньку решается.
По поводу денежной системы подсчёта рейтинга – кто бы сомневался, что Ронни считает её справедливее системы рейтинговых очков.
…хотя победитель получал всего 10 000 фунтов за победу в РТС, выиграв 4 малюсеньких питисишки, игрок получал рейтинговый эквивалент чемпиона мира. Сейчас очки отражают призовые деньги, и нужно выиграть 25 РТС, чтобы получить те же очки, что и за победу в ЧМ. Это кажется мне справедливым, потому что выиграть ЧМ могут только лучшие – и спросите любого игрока, что бы он предпочёл, 25 титулов РТС или один титул ЧМ, я гарантирую вам, все до единого выбрали бы ЧМ. Предыдущая система практически насильно заставляла игроков участвовать в РТС, чтобы урвать пару очков и не упасть в рейтинге. Мы оказались в ситуации, когда первым номером становились игроки, не имевшие победы ни в одном мэйджоре.
Тем не менее, ему нравилось принимать участие в РТС, “это закаляло, и было хорошей тренировкой перед большими турнирами”, в 2012-м Ронни участвовал в девяти РТС и победил в трёх из них. “Они помогали постоянно быть в форме”.
– То, что сделал Барри, очень мудро. Он опустошил рынок тем, что завалил его турнирами. Теперь, если кто-то подходит к нему и говорит: “Я хочу организовать турнир там-то и тогда-то”, он говорит: “Ты знаешь, мест нет, это влетит тебе в копеечку, потому, что мне придётся отменить такой-то турнир, чтобы провести твой”. Основы спроса и предложения. Хороший бизнес. Надо создавать спрос, и это именно то, что Барри сделал…
…Даже наше несогласие по поводу контракта тогда было просто недоразумением. Если бы я присел с ним тогда, после ЧМ 2012 и подробно всё обсудил, скорее всего, я бы играл в сезоне 2012-2013. Насколько я понял, если сняться с четырёх турниров, то тебя банят из снукера, и я подумал, что меня уж точно забанят скорее рано, чем поздно. Но я не понял, что это 4 турнира в год, а не за всю последующую карьеру. Потом Барри объяснил мне, что каждый год начинается с чистого листа. А насчёт того, что игрок, подписав контракт, не имеет права играть ни в каких турнирах, кроме проводимых Уорлдснукером – тут надо просто спросить разрешение. Барри никому не запретит играть без веской на то причины, всё, чего он хочет, это предотвратить ситуацию, когда я и, к примеру, Стивен Хендри, уйдём играть на конкурирующем турнире в то время, когда идёт его турнир. В любое другое время мы вольны играть когда и с кем хотим.
– Барри убрал приз за максимум – вот это облом. Раньше в Шеффилде за него платили 167 000, 147 000 за сам макс и 20 000 за высший брейк. Он изменил это, сказав, что это слишком лёгкие деньги. Я сказал ему – ты что, смеёшься, только я и Хендри делаем их хоть с какой-то долей регулярности, так что это вовсе не легко. У меня было 11, у Стивена тоже, Джон сделал 7. Я сделал 3 в Шеффилде, Стивен два. Первый макс в Крусибле сделал Клифф Торбурн в 1983-м. Тогда никто не мог поверить, что такая степень совершенства может быть достигнута. Не забывайте, что у Клиффа ушло около недели, чтобы закончить свой макс!
Дальше идёт описание его бега, то, как бег брал верх над снукером, когда турниров было мало. В конце опять выражается надежда на то, что Ронни вернёт себе беговую форму прошлых лет.